 |
СЕ-НО:БЛОГ |
|
СЕ-НО:БЛОГ |
Из «Трех Дроздов» ушли, когда солнце последними лучами золотило верхушки пальм (позаимствовано у классика). С набережной побрели под автострадой и оказались на площади Карикаменто у Палаццо Сан-Джоржо.
Это такой дворец, у которого архитектурные украшения не в 3-х измерениях, а в 2-х. Не высечены из мрамора, а нарисованы, написаны фресками на стенах. Даже это удивительно – ведь построен дворец в 1260 году, а это, по меркам Российской истории, времена Александра Невского и монгольской Золотой Орды.
Впрочем, с монголами дворец тоже косвенно связан. Вскоре после строительства власть в республике поменялась и дворец превратили в тюрьму. Здесь в 1298 году сидел венецианец, военнопленный по имени Марко Поло. От нечего делать, а может по велению души, он диктовал свои необыкновенные приключения сокамернику (Рустичано), который был опытным сочинителем рыцарских романов.
Марко Поло с отцом и дядей дошел караваном до Китая, был на службе у монгольского властелина Хубилая (Кублай-хана, внука Чингиз-хана) и провел в этой коммерческой командировке 17 лет.
Надиктованные им воспоминания Livres des merveilles du monde (Книга чудес света) стали средневековым бестселлером. Правда, книг тогда печатать еще не умели, переписывали от руки, гусиным пером. Удержаться было трудно – уж очень занятно автор рассказывал о бумажных деньгах, производстве фарфора и кулинарных изысках.
На сегодня известно около 150 вариантов книги на разных языках. Понятно, что переписчики и толмачи многое переврали, так что позднейшие исследователи сомневались в правдивости изложенного. Например, Марко Поло писал, что в монгольской империи, протянувшейся от Польши до Кореи, царил мир и порядок (Pax Mongolica). Как такое могло быть в государстве варваров?
Некоторые утверждали, что Марко Поло вообще в Китае не был. Китайцы считают иначе. Знаменитый мост под Пекином, восторженно описанный в «Книге Чудес Света», назван теперь в его честь. Да и в Улан Баторе монголы ему памятник поставили.
Все это я выяснил потом, а пока мы постояли у дворца, полюбовались на большую фреску Св. Георгия (Сан-Джоржо), поражающего копьем дракона, и неторопливой походкой туриста взяли курс на гостиницу. Шли вдоль арочных торговых рядов, вроде питерского Гостиного Двора, от которых вглубь кварталов уходили улицы необычайного свойства.
Машин на этих улицах нет по определению. Ни один автомобиль в них втиснуться не может. Вытянув руки, можно было достать от одной стороны до другой. Дома зажаты между морем и горами. Люди, как говорится, тогда строились компактно.
В этих кварталах всегда полутемно, народ тут подбирается особый. Звучит арабская речь, народы северной Африки торгуют сумками «Луи Виттон» из кожзаменителя, разложенными прямо на тротуаре.
С насупленными лицами вернулись в номер. Окна перед уходом оставили открытыми настежь, так что газовая атака немного уменьшилась.
Гастрольная жизнь научила меня принюхиваться. Зайдя в незнакомое кафе или ресторан первым делом надо носом почувствовать, что происходит на кухне. Бывает, такой канцероген в воздухе стоит, что молча разворачиваешься и уходишь. Но тут деваться было некуда.
Стемнело, утихло. Из окна потекла ночная прохлада. Кое-как уснули. Вдруг: Бум! Трах-тарарах! Жизнерадостные крики итальянцев. Оказывается солнце уже встало и бригада рабочих на улице под нашим окном скидывала с грузовичка какие то бочки и тюки.
Прощай, Генуя. Мы собрали вещи, спустились вниз. Стараясь не выдавать своих чувств я объяснил – у нас изменлись обстоятельства. На вторую ночь остаться не можем, потому уезжаем. Администраторы понимающе улыбались. «У вас за номер уже уплачено вперед. К сожалению, вернуть деньги пока не можем, в конце месяца мы подобьем баланс, и если...»
Когда теряешь деньги, старайся хотя бы сохранить достоинство. Я не забывал неведомого мне албанского трудящегося, чей среднестатистический месячный заработок мы оставляли в этом генуэзском отеле.
Еще с вечера, благо в номере был интернет, я на домашнем айпадике отыскал всего в 100 километрах от нас чудесный городок La Spezia, а в нем – крохотную семейную гостиницу Villa Marcella, о которой тепло отзывались посетители. Через приложение в телефоне (booking.com) забронировал. На запрос – есть ли стоянка для машины пришел лучезарный ответ – конечно, есть!
Кроме адреса, на сайте были даны GPS координаты – градусы и минуты с точностью до тысячной доли. Наш навигатор немного поупрямился, но потом согласился запомнить.
Несмотря на все эти космические изыски, виллу нашли только с третьей попытки. Аккуратный домик за железными воротами, место для стоянки велосипеда, может быть, двух. Куда девать нашего 5-ти метрового коня?
Вот всё говорят – беженцы, Европа буквально задыхается от них. А я вам скажу от чего Европа задыхается. От машин. Автомобилей. Моторов. Мы уж не в столице, а в провинциальном городке, не в центре, а в жилом районе, на тихой улице. Мест нет, все занято.
Наконец, я орлиным взором углядел свободное пространство и сходу поставил машину туда. На асфальте, правда, было побледневшее от времени изображение инвалидной коляски, но я на него внимания не обратил.
В Лондоне у метро на парковке чуть не четверть мест этими символами отмечена. Все понимают, что сделано это из политкорректности, что столько инвалидов враз никогда не приедут и спокойно ставят, особенно если это – последний внедорожник от «Лэндровера», который в обычную ячейку просто не поместится.
Короче, разница культур. Мы отыскали радушных молодых хозяев, разместились в чудесной комнате, отделанной с любовью и вкусом, и пошли в город пешком. Машину я решил не трогать, ну его, потом ставить будет некуда.
Специя – город военных. Здесь находится военно-морская база, штабное командование, училища. По улицам военные не гуляют, сидят за своими секретными заборами, но присутствие их в городе чувствуется весьма. Люди на твердом жалованьи, на жизнь промышляют не мелкой торговлей, а службой. От этого повсюду разлито спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.
Впрочем, этот рецепт счастия мы и без итальянцев хорошо знаем.
