 |
СЕ-НО:БЛОГ |
|
СЕ-НО:БЛОГ |
На старом “мерседесе” по древней Европе (часть 7)
В Специи, гуляя по набережной вдоль Виале Маззини, я заметил чуть поодаль пассажирский паром и рекламныую табличку, приглашавшую совершить короткий круиз вдоль лигурийского побережья по маршруту Cinque Terre – “Пять Земель”
Несмотря на конец сентября было тепло, на солнце даже жарко. “Эх!, - подумал я , - вот бы выйти в море!”.
С морем у меня связано немало. Больше пяти лет – в Высшей Мореходке, потом – штурман дальнего плавания, был помощником капитана, но сердцем к морю прикипел куда раньше.
Меня не манили дальние океаны и незнакомые земли. По окончанию 9 класса, в 16 лет, пошел на лето плавать учеником матроса чтобы заработать на фотоаппарат. Я собирался стать кинооператором, мне нужен был творческий “портфель”. В продаже только появилась первая советская “зеркалка”, “Зенит”, она стоила половину отцовской зарплаты.
Попал я новый теплоход водоизмещением в 750 тонн, он ходил только в прибрежных водах, в каботаже, не выходя за границу. Теплоход недавно перегнали с Дальнего Востока, с гордо развевающимся красным флагом на корме он вошел в Таллинский порт, на борту красовалось название – “Вить”. (Тогда я думал что это какая-то сибирская река, на самом деле – приток Припяти).
Оказалось, однако, что слово “вить” по-эстонски – матерное, означает, как сказал бы Иосиф Бродский , “нескромныя ложбины”. Пришлось срочно сбивать, закрашивать и выводить новое, национальное название – “Найссар”.
Наш боцман, вечно полупьяный эстонец, когда выполнял противную работу, то c сильным акцентом громко говорил себе по-русски – “Вить под красным флагом!” . То ли на жизнь жаловался, то ли выражал свои политические взгляды.
Трудное было лето, спать не давали звонки громкого боя. Ночью и днем - то на швартовку, то трюма открывать или закрывать (а это была операция в 6 стадий), потом – на вахту, рулевым на 4 часа без подмены, два раза в сутки. Дошло до того, что однажды ночью я прямо за рулем заснул. Стоя. Просыпаюсь – а мы от курса отклонились почти на 30 градусов!
Короче, натерпелся, но “Зенит” я себе все таки купил. Аппарат куда то подевался, а вот опыт и память остались на всю жизнь.
А тут – Италия, теплынь, пожалуйста - прогулка вдоль лигурийского побережья. И паром последний, 3-х часовой. Другого случая не будет, это - судьба.
Лелик устроилась в застекленном салоне, а я по старой штурманской привычке пошел стоять на ветру. Обстановку надо чувствовать, ощущать ее, так сказать, всеми органами.
Специя - за кормой.
Первое, что ощутил – вид военно-морской базы, мимо которой мы проходили. У причала стоял эскадренный миноносец. Новый, современный, но – всего один. Наверное, все остальные в боевом походе, а этого оставили дежурить в гавани.
Должен сказать, что боевая мощь НАТО на меня впечатления как то не произвела.
Специя расположена в глубоком заливе, на выходе, у приморского городка Леричи он известен как “залив поэтов”. С одной стороны в Леричи, тогда месте диком и малолюдном, в бывшем монастырском строении 16 века, на вилле Маньи, с семьей и компанией друзей летом 1822 года остановился поэт Перси Шелли.
На другой стороне залива, в Портовенере жил Лорд Байрон, поэт-романтик, отчаянный гуляка и бретёр. Он был близким другом Перси и Мери Шелли (автора романа “Франкенштейн”), с ее сестрой у Байрона была связь. Желая навестить любезных ему людей, он вышел из своего грота, где проводил часы в сочинении, спустился к морю и… поплыл в гости.
Подобные подвиги Байрон совершал и ранее, так, в 1806 году он переплыл пролив Дарданеллы, но эти 7 с половиной километров по бурным волнам Лигурийского моря вдохновили мемориальную табличку у его грота. На ней начертано ‘Immortal Poet, who as a Daring Swimmer Defied the Waters of the Sea’ (“Бессмертный поэт, бесстрашным пловцом презревший воды морские”)
У лорда Байрона была парусная лодка, яхта, была она и у Перси Шелли. Он возвращался из Ливорно, где ставили его пьесу, шел на всех парусах, попал в шторм, и погиб 8 июля 1822 года. Перси Шелли было 29 лет.
Кстати, вилла Маньи, или “вилла Шелли”, как ее теперь называют в Леричи, стоИт и поныне. Сдается. Я навел справки – пять спален, три ванных комнаты, вид на море, стОит 3 тысячи долларов в неделю.
Портовенере. Древний монастырь
Портовенере был нашей первой остановкой, первой “землей”. Обойдя мыс, пошли на северо-запад (курсом примерно 315 градусов) . Побережье скалистое, крутое. Дома цепляются за каждый уступ, на каждой террасе что нибудь растет. Риомаджоре, Манарола и Корнилия мало чем отличаются друг от друга, лучше смотреть фотографии (я старался ничего не пропустить).
Море у Манаролы
Когда дошли до последней остановки, Монтероссо аль Маре, солнце село. Паромщики объявили, что назад судно не пойдет и что возвратиться в Ла Специю можно на поезде.
Вдруг похолодало, а мы – в рубашечках. Не дай Бог простудиться в пути. Магазинов много, все открыты. Я отыскал для себя бейзбольную куртку с капюшоном и надписью Italia, а Лелику мы купили прекрасную итальянскую шерстяную кофту шоколадного цвета.
Монтероссо аль Маре, последняя остановка
В таком виде сели в поезд и, в конце концов, вернулись в Специю. От вокзала до дома путь был уже нами пройден днем, так что нашли без труда. Перед сном решили забрать кое какие вещи из машины (там был сложен последний, 13-й кубометр нашего багажа).
Вот вилла Марчелла, вот угол, за которым парковка для инвалида, где я поставил машину.
Вот и сама парковка со знакомым символом.
Парковка была пуста.
Наш “мерседес” - исчез.
